В 1648 году на берегу реки Уды был заложен Удинский острог. К этому времени и относятся первые посещения русскими района реки Ия, где жили буряты-скотоводы. Заливные луга в излучине, места для пашни, леса с большим количеством дичи никак не могли остаться без внимания бурят, которые задолго до прихода русских проживали здесь в улусе Тулам. Сеяли они просо, гречу, ячмень. Чтобы добыть возможно большее количество зверя, устраивали коллективную облавную охоту, число участников которой доходило до 1000. Собирали они дань и с живущих здесь тунгусов.
Приход русских пришелся им совсем не по нраву. В архивах сохранились воспоминания участников событий того времени. В «Истории Сибири» Г.Ф. Миллера приведена «Сказка красноярского сына боярского Севастьяна Самсонова об его службе и жалованьи». В этой, по сути дела, автобиографии описываются события 50-х годов XYII века, имеющие отношение к нашим местам. Из сказки: «да при воеводе же Петре Протасьеве посылан я, Савастьянко, на государеву службу в Браты (т. е место, где проживали буряты) с атаманом с Милославом Кольцовым да Алексеем Тюменцевым на братских людей, на князца на Иланка и на иной службе я был явственно и мужика убил; да воевода Петр Протасьев посылал меня в тое ж Братцкую землю призвать братцково князца Иланка к царской милости». И Савастьянко ходил, и князца Иланка призвал и привел в Красноярский острог, «где выше названный князец учинил присягу на верность русским». Но в 1649 году посланные "для государева ясашного збору в Братцкую землю к князцам Кузунуку, и Чиначию, и Термичею, и к Анабанаку" девять служивых людей были убиты. Князцы «казну государеву соболиную и оружьё взяли». 
В 1650 году воевода Андрей Бунаков посылает для усмирения непокорных бурят известного нам Севастьяна Самсонова, который «в Удинском остроге государев ясак собрал весь сполна без недобору ... да братцкого князца Иланка призвал и ружье побитых служимых людей взял». В 1651 году Севастьян Самсонов в очередной раз был послан «на государеву службу на государевых непослушников и изменников на братцких людей»: «да меня же, Севастьянка, посылал Кирилко Бунаков наперёд в тое Братцкую землю в Удинский острог, изъехал я в подгородных юртах и поймал братцково мужика, и тот мужик был у нас в вожах на братцких людей».
Возможно тот вож (проводник) и привёл служивых людей на реку Ия, где состоялась. как считают некоторые исследователи, битва, после которой сопротивление бурят было окончательно сломлено. Может быть, после этой битвы и остались в нашей земле наконечники копий и топоров-бердышей, и найдены были впоследствии в центре города при копке котлована для строительства кинотеатра «Сибирь». А возможно, битвы
никакой не было - нет о ней упоминаний в архивах. Да к тому же осталось бы лежать на поле брани и оружие бурят, их луки и стрелы ...
А на месте, где были найдены наконечники копий и бердыши, могло располагаться ясачное зимовье, поставленное по примеру Иркутского, которое тоже было построено на Иркуте в 1652 году, ведь русские всегда старались закрепиться на землях, где жили покоренные ими народности. Так как сопротивление бурят было окончательно сломлено, то надобность в остроге отпадала, а вот собирать дань с большой территории, где жили и буряты, и эвенки, нужно было регулярно. К тому же всегда во вновь открытых русскими землях появлялись православные миссионеры, которые обращали в христианскую веру ясачные народы. Может быть, рядом с ясачным зимовьем и располагалась часовня, где совершал крещение эвенков и бурят священник-миссионер.
Но это все предположения, пока не подкрепленные архивными данными. Может быть, в архивах Енисейска, Красноярска или Тобольска отыщутся когда-нибудь следы событий, описанных выше. Одно мы знаем точно: в 1651-1652 годах здесь появились первые русские люди, и имя одного из первых русских знаем - Севастьян Самсонов, сын Кубенин.
Только через 80 лет после описываемых событий официальные документы стали связываться с пашенными крестьянами, ведь основу экономического развития Сибири тех времен составляло сельскохозяйственное освоение её пространства - оно закрепило победу казаков, заставило местные народы сложить оружие, воспринять земледельческую культуру русского крестьянства и навсегда сделало сибирские пространства неотъемлемой частью России. Истинными завоевателями Сибири были не казаки и воеводы, а крестьяне. Именно пашенные крестьяне Илимского воеводства и стали первыми жителями деревни Тулуновской. Как отмечает Шерстобоев, деревня Тулуновская, современный Тулун, входила в состав Илимского уезда в 1730-1743 годах, но это не было оформлено каким-либо указом.
Значит, возникла она ранее, только подчинялась другому воеводству, вероятно Енисейскому. Расположение деревни на стыке Илимского и Енисейского воеводств внесло неопределенность в подчинение и объясняет отсутствие её в документах той поры - не оказалось деревни Тулуновской в списках населенных пунктов Илимского воеводства за 1723 год. Но о том, что деревня возникла гораздо раньше 1730 года, говорит тот факт, что когда Илимская воеводская канцелярия запрашивала в 1735 году приказные избы, не имеются ли у местных жителей рудоплавные печи, то выяснилось, что «в печи не мог получить железа посадский Гуляев, построивший её [печь] в 1730 году в деревне Тулуновской».
О многом говорит эта фраза. Во-первых, о том, что в Тулуне находилась приказная изба во главе с приказчиком. А приказчики ставились в то время только во главе острога или слободы. Во-вторых, посадскими называли жителей посадов при острогах и городах. Главными занятиями их были торговля и ремёсла. То есть в 1730 году Тулун был уже не деревней, а крупным поселением такого же ранга, как и слобода. А фамилия одного из первых жителей - Гуляев.
|